— Что это? — спросила Софи, а потом ответила на собственный вопрос, указывая в небо и крича: — Ой, прах побери! Вон, вон, вон!

Абдулла извернулся и поглядел, куда она показывает. Он едва успел заметить черное покрывало крыльев, закрывшее звезды над ближайшими куполами и шпилями. Ниже, на верхушках нескольких башен, он заметил несколько крошечных вспышек и грохот — стражники пытались стрелять по крыльям. Абдулла мог бы им объяснить, что против ифрита подобные меры бессильны. Ифрит махал себе крыльями и кругами поднимался все выше, а потом исчез в густой синеве ночного неба.

— Это ваш приятель ифрит, — сказала Софи. — Ух, зря мы отвлекли Бена в самый ответственный момент.

— Ифрит так и рассчитывал, о некогда пушистая прелестница, — отвечал Абдулла. — Вспомните, ведь он говорил, что один из нас поможет ему похитить принцессу.

Тут сигнал тревоги подхватили и другие колокола. Горожане выбежали на улицы и стали глядеть в небо. Коляска катилась вперед среди нарастающего гула и вынуждена была сбавить ход, поскольку на улице становилось тесно. Судя по всему, горожанам в точности было известно, что произошло.

— Принцессу украли! — слышал кругом Абдулла. — Принцессу Валерию унес дьявол!

По большей части горожане были испуганы и ошарашены, но доносились и другие голоса:

— Этого придворного мага повесить мало! За что ему деньги-то платят?

— Ой, мама! — ахнула Летти. — Ведь король ни за что не поверит, сколько Бену пришлось трудиться, чтобы этого не случилось!

— Не бойся, — сказала Софи. — Как только заберем Моргана, я пойду и все королю расскажу. У меня здорово получается все ему рассказывать.

Абдулла ей поверил. Он ерзал на сиденье от нетерпения.

Прошло еще лет сто, хотя на деле, возможно, не больше пяти минут, и коляска проложила себе путь через забитый народом двор гостиницы. Там было очень тесно и все как один глядели вверх.

— Я видел крылья! — услышал Абдулла похвальбу какого-то человека. — Это была чудовищная птица с принцессой в когтях!

Коляска остановилась. Абдулла мог наконец дать волю нетерпению. Он спрыгнул наземь, крича:

— Дорогу, дорогу, добрые люди! Прибыли две ведьмы по важному делу!

Продолжая кричать и толкаться, он умудрился быстро провести Софи и Летти к дверям и впихнуть их внутрь. Летти была страшно смущена.

— Зря вы это сказали! — шепнула она. — Бен не хочет, чтобы все знали, что я ведьма!

— Сейчас ему не до того, — ответил Абдулла. Он подтолкнул сестер к лестнице мимо остолбеневшего хозяина.

— Это колдуньи, о которых я тебе рассказывал, о ангел гостиничного дела, — сообщил Абдулла хозяину. — Они тревожатся о кошках. Он помчался по лестнице. Он перегнал Летти, потом Софи и одним прыжком преодолел следующий пролет. И распахнул дверь номера.

— Только не волнуйся!.. — начал он — и замер, поняв, что кругом стоит полная тишина.

В комнате никого не было.

Глава семнадцатая,

в которой Абдулла наконец добирается до Воздушного замка

Среди остатков ужина на столе стояла корзина с подушкой. На одной из кроватей виднелась вмятина, над которой вился табачный дым, словно солдат лежал там и покуривал до самого последнего момента. Окно было закрыто. Абдулла кинулся к нему, намереваясь распахнуть его и выглянуть наружу — ни для чего особенного, а просто потому, что ничего другого ему в голову не пришло — и споткнулся о блюдечко, полное сливок. Блюдечко перевернулось, длинной полосой выплеснув желтовато-белые сливки на ковер-самолет.

Абдулла замер, глядя на ковер. По крайней мере, ковер на месте. Что это могло значить? В комнате не было ни следа солдата и, разумеется, ни следа голосистого младенца. А еще, понял Абдулла, обежав глазами все углы, в комнате не было ни следа бутылки с джинном.

— Какой кошмар! — воскликнула Софи, появляясь в дверях. — Где же он? Он не мог уйти далеко — ковер-то здесь!

Абдулла от души пожалел, что не чувствует в себе подобной уверенности.

— Не хотелось бы волновать вас, о мать быстроходнейшего из младенцев, — заметил он, — однако вынужден заключить, что джинн, по всей видимости, тоже пропал.

Лоб Софи прорезала озадаченная морщинка.

— Какой еще джинн?

Пока Абдулла вспоминал, что, когда Софи была в кошачьем обличье, ему всегда казалось, будто она вообще не замечает джинна, в дверях появилась и Летти — она задыхалась и держалась за бок.

— Что случилось? — пропыхтела она.

— Их тут нет, — ответила Софи. — Наверное, солдат отнес Моргана к хозяйке. Она-то должна понимать в младенцах.

Чувствуя, что цепляется за соломинку, Абдулла предложил:

— Я пойду разузнаю.

Ведь вполне вероятно, что Софи права, подумал он, перепрыгивая первый пролет. Именно так поступили бы большинство мужчин, внезапно оказавшись один на один с вопящим младенцем, — если, конечно, в другой руке у этого мужчины нет бутылки с джинном.

Нижний пролет заполонили поднимавшиеся люди — люди в тяжелых сапогах и чем-то вроде мундиров. Вел их хозяин.

— На втором этаже, господа, — говорил он. — Дальниец соответствует вашему описанию, а косицу он мог и отстричь, а парень помоложе, очевидно, его сообщник, о котором вы говорите.

Абдулла повернулся и на цыпочках побежал наверх, перескакивая через ступеньку.

— Полная катастрофа, о неотразимейшие из сестер, — прошептал он Софи и Летти. — Хозяин — коварный корчмарь — привел полицейских, чтобы арестовать нас с солдатом. Что же нам теперь делать?

Настало время передать бразды правления решительной женщине. Абдулла был рад, что Софи принадлежит к этой породе. Она немедленно принялась действовать. Она закрыла дверь и задвинула засов.

— Одолжи мне платок, — сказала она Летти. И, когда Летти дала ей платок, Софи опустилась на колени и вытерла сливки с ковра-самолета. — Идите сюда, — велела она Абдулле. — Садитесь со мной на ковер и прикажите ему лететь туда, где сейчас находится Морган. Летти, ты останешься здесь и задержишь полицию. Не думаю, что ковер сможет тебя поднять.

— Ладно, — кивнула Летти. — Я все равно хочу вернуться к Бену до того, как король предъявит ему обвинения. Только сначала я вгоню хозяину ума куда следует. Хорошая будет разминка перед королевской аудиенцией. — Летти была не менее решительна, чем ее сестра, — она расправила плечи и растопырила локти, так что сразу стало понятно, что ни хозяина, ни полицию в ближайшем будущем не ждет ничего хорошего.

Абдулла был рад и за Летти. Он пристроился на ковре и тихонько всхрапнул. Ковер дрогнул. Дрожал он неохотно.

— О достославная ткань, о коралл и карбункул среди ковров, — сказал Абдулла, — этот несчастный неуклюжий смерд молит извинить его за то, что он пролил сливки на твой бесценный ворс…

В дверь застучали тяжелые кулаки.

— Именем короля, откройте! — закричали снаружи.

Времени улещивать ковер не осталось.

— Ковер, молю тебя, — шепнул Абдулла, — доставь нас с этой дамой туда, куда солдат отнес младенца!

Ковер раздраженно поежился, однако послушался. Он метнулся вперед в обычной своей манере — прямо в закрытое окно. На сей раз Абдулла был достаточно внимателен и успел заметить стекло и темный переплет, мелькнувшие перед ним, словно водяная гладь, а потом они пролетели сквозь окно и взмыли над серебряными шарами, освещавшими улицы. Но видела ли это Софи, Абдулла сомневался. Она обеими руками вцепилась Абдулле в локоть и, как ему показалось, накрепко зажмурилась.

— Ужасно боюсь высоты! — сказала она. — Надеюсь, это недалеко.

— Этот ковер, о благонравнейшая из ведьм, понесет нас со всей возможной скоростью, — отозвался Абдулла, стараясь одновременно убедить в этом и Софи, и ковер. Получилось это у него или нет — оставалось неизвестным. Софи по-прежнему больно вцеплялась ему в локоть, время от времени охая от ужаса, а ковер, заложив быстрый, головокружительный вираж над самыми башнями и огнями Кингсбери, повертелся возле куполов, которые, по всей видимости, принадлежали дворцу, и зашел на новый круг над городом.