— Прости меня, о великий ифрит, ибо я осталась, чтобы задать тебе вопрос, — сказала она, и ее голос был мелодичен и весел, словно прохладный фонтан, он был даже мелодичнее, чем помнилось Абдулле.

К ярости Абдуллы, Дальциэль в ответ не то что не обрадовался, а явственно перепугался.

— Ну вот, опять ты! — протрубил он, на что Хазруэль, который темной колонной высился в отдалении, сложил руки на груди и злобно усмехнулся.

— Да, я, о суровый похититель султанских дочерей, — учтиво склонила голову Цветок-в-Ночи. — Я здесь лишь для того, чтобы спросить, из-за чего расплакалось это дитя.

— А я откуда знаю? — капризно воскликнул Дальциэль. — Ты постоянно задаешь мне вопросы, на которые мне не ответить!

— Поскольку, о грабитель родителей государевых наследниц, — отвечала Цветок-в-Ночи, — успокоить плачущее дитя легче всего, если разобраться с причиной его дурного настроения. Я знаю это по собственному опыту, ибо в детстве была весьма подвержена подобным припадкам.

Не может быть, подумал Абдулла. Наверняка она преднамеренно лжет! Существо столь мягкого нрава не стало бы визжать ни при каких обстоятельствах! Однако Дальциэль, к вящей ярости Абдуллы, без труда ей поверил.

— Не сомневаюсь! — фыркнул Дальциэль.

— Так в чем же было дело, о лишитель лучшего? — не унималась Цветок-в-Ночи. — Быть может, она хотела вернуться в свой дворец, или получить свою любимую куклу, или просто испугалась при виде твоего лица, или…

— Обратно я ее не отправлю, если ты к этому клонишь, — перебил ее Дальциэль. — Теперь она в числе моих жен.

— Тогда я заклинаю тебя выяснить, что довело ее до плача, о отнимающий то, что принадлежит по праву, — учтиво продолжала Цветок-в-Ночи, — ведь иначе даже тридцать принцесс, возможно, не сумеют ее успокоить.

И вправду, не успела Цветок-в-Ночи договорить, как вдали послышался набиравший мощь голос принцессы Валерии:

— Ва-ва-ва-ВАААА!!!!!!

— Я говорю так, исходя из собственного опыта, — заметила Цветок-в-Ночи. — Однажды я проплакала целую неделю, день и ночь, пока у меня не сел голос, а все потому, что выросла из любимых туфелек.

Абдулле стало ясно, что Цветок-в-Ночи говорит истинную правду. Он пытался ей поверить, но, хотя пытался он изо всех сил, все равно ему никак не удавалось представить себе, как его прелестная Цветок-в-Ночи катается по полу, визжа и брыкаясь.

Дальциэлю же снова удалось ей поверить без труда. Он содрогнулся и обернулся к Хазруэлю:

— Ну думай же! Ты ее сюда притащил! Ты наверняка заметил, из-за чего она так блажит!

Огромное смуглое лицо Хазруэля беспомощно сморщилось.

— О брат мой, я пронес ее через кухню, поскольку она побелела и молчала от ужаса, я подумал, что, быть может, какие-нибудь сладости ее обрадуют. Однако она швырнула пастилками в собаку повара и продолжала молчать. Крики ее, как тебе известно, начались лишь тогда, когда я поместил ее к прочим принцессам, а визжать столь непереносимо она принялась, лишь когда ты велел привести…

Цветок-в-Ночи подняла пальчик.

— О! — сказала она.

Оба ифрита повернулись к ней.

— Я все поняла, — сказала Цветок-в-Ночи. — Наверняка дело в собаке повара. Детские капризы часто связаны с животными. Маленькая принцесса привыкла получать все, что захочет, а теперь она хочет собаку. О падишах похитителей, вели своему повару привести свое животное в наши покои, и тогда, я тебе обещаю, шум стихнет.

— Хорошо, — согласился Дальциэль. — Исполнять! — протрубил он Хазруэлю. Цветок-в-Ночи поклонилась.

— Благодарю тебя, — сказала она и грациозно удалилась.

Софи тряхнула Абдуллу за руку:

— За ней!

Абдулла не шелохнулся и не ответил. Он глядел вслед Цветку-в-Ночи, не в силах поверить, что видит ее воочию, и равным образом не в силах поверить, что Дальциэль не пал к ее ногам и не проникся к ней обожанием. Да, следовало признать, что это оказалось для него облегчением, но тем не менее!

— Это ваша, да? — сказала Софи, коротко взглянув ему в лицо. Абдулла восхищенно закивал. — Так у вас хороший вкус, — заключила Софи. — А теперь бежим, пока нас не заметили!

Они стали на цыпочках пробираться за колоннами примерно туда, куда удалилась Цветок-в-Ночи, боязливо поглядывая на бегу в просторный зал. Вдалеке было видно, как Дальциэль капризно устраивался на громадном троне, к которому вело несколько ступеней. Когда Хазруэль вернулся оттуда, где у них была кухня, Дальциэль жестом велел ему преклонить колени перед троном. На Абдуллу и Софи никто не глядел. Они добрались до арки, занавеси в которой еще колыхались после того, как под ними прошла Цветок-в-Ночи. Софи и Абдулла отдернули занавеси и последовали за ней.

За аркой оказалась большая светлая комната, набитая головокружительным количеством принцесс. Откуда-то из их гущи доносилось всхлипывание принцессы Валерии:

— Хочу домой! Хочу прямо сейчас!

— Тише, миленькая! Уже скоро! — ответил кто-то.

Голос принцессы Беатрис сказал:

— Ты плакала просто великолепно, Валерия. Мы все тобой гордимся. Но теперь перестань, пожалуйста, будь хорошей девочкой.

— Не могу! — всхлипывала Валерия. — Я привыкла!

Софи оглядывалась, закипая все сильнее.

— Это же наша кладовка! — прошипела она. — Ну и ну!

Абдулла ее не слышал, потому что Цветок-в-Ночи была совсем рядом.

— Беатрис! — негромко окликнула она. Принцесса Беатрис услышала ее и протолкалась наружу из толпы.

— Ничего не надо говорить, — сказала она. — У тебя все получилось. Хорошо. Эти ифриты не знают, куда деваться, стоит тебе на них насесть, Цветок. Тогда все прекрасно, а если тот человек согласится…

Тут она заметила Софи и Абдуллу.

— А вы откуда выскочили? — спросила она.

Цветок-в-Ночи резко развернулась. В следующую секунду Абдулла увидел на ее лице все, чего только мог пожелать: узнавание, восторг, любовь и гордость. Я знала, знала, что ты бросишься меня спасать, говорили ее большие темные глаза. А затем все это разом исчезло — обидев и смутив бедного Абдуллу. Лицо Цветка-в-Ночи стало учтивым и бесстрастным. Она любезно поклонилась.

— Это принц Абдулла из Занзиба, — сказала она. — Я не имею чести быть представленной этой даме.

Обхождение Цветка-в-Ночи разом стряхнуло с Абдуллы оцепенение. Она, наверное, ревнует к Софи, подумал он, тоже поклонился и поспешил все объяснить:

— О жемчужины множества царских венцов, эта дама — супруга придворного мага Хоула и прибыла сюда, чтобы найти свое дитя.

Принцесса Беатрис обратила к Софи умное обветренное лицо.

— А, так это ваш малыш! — воскликнула она. — А Хоул случайно не с вами?

— Нет, — убитым голосом ответила Софи. — Я надеялась, он здесь.

— К несчастью, его тут нет, — покачала головой принцесса Беатрис. — Жаль. От него было бы много пользы, хоть он и помогал завоевать мою страну. Но ваш малыш у нас. Идемте.

Принцесса Беатрис направилась в дальний конец комнаты, мимо толпы принцесс, пытавшихся утихомирить Валерию. Поскольку Цветок-в-Ночи двинулась за ней, Абдулла тоже пошел следом. К вящей его досаде, Цветок-в-Ночи теперь едва смотрела на него — лишь учтиво склоняла голову, проходя мимо каждой принцессы.

— Принцесса Альберийская, — официальным тоном представляла она. — Принцесса Фарктанская. Госпожа наследница Таяка. Это принцесса Печинстанская, а рядом — Ее совершенство наследная властительница Инхико. Чуть дальше стоит Доримайндская Дева.

Значит, ревность тут ни при чем, терзался Абдулла. Но тогда что же происходит?

В дальнем конце комнаты обнаружилась широкая скамья, сплошь заваленная подушками.

— Моя полочка для непонятных предметов! — зарычала Софи.

На скамье сидели три принцессы: старенькая принцесса, которую Абдулла уже видел, рыхлая принцесса, закутанная в шубу, и крошечная желтая принцесса, втиснутая между ними. Ручки — веточки желтой принцессы обнимали толстенького розового Моргана.

— В переводе на наш язык ее титул звучит как верховная принцесса Цапфана, — по-прежнему официальным тоном представила Цветок-в-Ночи. — Справа от нее — принцесса Верхне-Норландская. Слева — Джарина Джамская.